Александр Максимович Абакумов
На главную страницу сайта http://abakumov999.narod2.ru
Примечание: Читая отрывок, следует явно понимать, - отрывок «из жизни», - более того, это «документально восстановленная» правда. Андрей – это я, Абакумов Александр Максимович. Дело в том, что я был вынужден восстанавливать свою личность в течение ряда лет, в том числе вспоминая мою жизнь на письме. Через некоторое время после событий, о которых рассказано в настоящем отрывке, в отношении меня были применены: клевета, разного рода, в том числе и антисемитские провокации, и затем - совершенно чудовищные способы покушений на убийство, - посредством закладки спецпрепарата в обувь, затем мне был предложен радиоактивный подарок «от Транснефти», и после того, как я отказался брать его, - был применён новый, просто чудовищный способ убийства, - способ убийства посредством «зомбирования» (кодировки), с предварительным «выжиганием» мозга.
Об этом можете прочесть на сайте http://putinbrat.narod2.ru .
Я выжил.
Заказчиками убийства мне были названы соучастниками, уклонявшимися от ответственности, Вайншток, Алекперов, Евлахов, и ряд других лиц, а также организаций.
Я восстанавливал здоровье в совершенно неописуемых страданиях несколько лет.
Я проклинаю всех причастных!
И я называю их поимённо.
Но советую учесть, - на упомянутом сайте, - только лайт-версия. Число причастных гораздо больше. И ряд из них представляли «совсем не наши организации». Но связанные с ЛУКОЙЛом многими и многими связями!
Что до Алекперова, - то это просто негодяй и убийца! В ЛУКОЙЛе вымогали у меня документы о поставках в Киргизию ГСМ, планируя использовать их в качестве компромата против Вайнштока, а затем ЛУКОЙЛ в лице ряда лиц блокировался с тем же Вайнштоком, чтобы убить меня жесточайшим способом!
Я буду требовать суда над причастными к такого рода соучастникам преступлений.
( Ноябрь 2000 – начало 2001 гг.)
…Андрей вышел из подземного перехода. Московский ноябрь, по обыкновению не ощущаемый в полной мере как зима в мегаполисе. Наверное, это где-нибудь на окраине можно ощутить холод погоды, злые ветры, выдувающие тепло из-под пуховика, пока ждёшь автобус или маршрутку. А в центре… Привычная влажная духота метро, влажные полы переходов, недлинные расстояния центра, воздух, согретый выхлопами десятков тысяч автомобилей…
Но снег всё же есть, и даже свеженький… И даже нынче ветерок, порывистый причём… Но ничего…
Он с обычной полуулыбкой глянул на здание ЛУКОЙЛа. Макет насоса не работал, и давно не работал, - видно, поняли боссы, что лучше не дразнить людей. Дошло.
И не полуулыбка была на его лице, а усмешка. Довольно злая. И обещающая…
Но это так…
По обыкновению, у приподнятой площадки стояли ожидающие пропуска посетители. Пара охранников так же стерегла вход на лесенку. На них были диковинные нынче плащ-палатки. Диковинные, потому что не война ведь. Это в фильмах о войне, - непогода, плащ-палатки, «ваши документы!…»
А дальше там обычно перестрелка, или жаркий бой, «В атаку!… За Родину, ура!…», - выстрелы, взрывы, смерть, - и всё ради чего?…
Да выходит, ради того, чтобы быть оккупированными без боя.
Ничего, сейчас я вас, блядей!…
Он подошёл к телефонам, укрепленным на стенке, прижал папку локтем, и набрал четыре последние цифры городского номера Григорьева. (Григорьев Александр Васильевич. В ЛУКОЙЛе были телефоны 8-495-927-42-33, 927-49-34, 927-44-92. В 2008 году в номерах телефонов изменение, - вместо 927 -..-.. московский номер начинается 627-..-..)
Местный… Внутренний…
Пара гудков. Уже знакомый голос, чуть растягивая слово, произнёс «Слушаю!…»
Андрей, по уже установившейся традиции, с преувеличенным энтузиазмом, но со скрытым сарказмом, сразу же и ответил: «Александр Васильевич!… Ну ваш голос столь сладостен моему слуху, что я даже обом-блеваю-ваю-ваю!… Как и всякий раз!…».
Григорьев протянул после короткого смешка: «А-а!… Взаимно, взаимно!…»
Вот такое взаимопонимание.
Андрей усмехнулся и сказал: «А я уже внизу!…». Григорьев быстро ответил: «Да, да!… Вы подождите пару минут, я пропуск закажу…»
…Андрей открыл дверь в L-образный кабинет. Вошёл. Почти ничего не изменилось. Сотрудники занимались своими делами, - только кое-кто покосился на него, когда он вошёл. Григорьев в своём аппендиксе напротив входа разговаривал по телефону. Он сразу махнул Андрею рукой, и приглашающим жестом показал проходить. Андрей прошёл, и уселся на вертящийся стул, положив папку на колени и с усмешкой глядя на Григорьева. Тот кивнул, на секунду прикрыл трубку ладонью, и быстро сказал: «Сейчас, сейчас…». Андрей кивнул, и огляделся. Офисный бардак, а на стене карта… Северо-Запад… Вишь ты как размахнулись…
Григорьев, с ухмылочкой отвечая собеседнику, поглядывал на Андрея. Разговор был свойский и лёгкий: «А мой сдал… Учится… В «керосинке»!…» Довольно засмеялся: «Да… По стопам… Спасибо!… Конечно!…»
Понятно, что за «керосинка»… Наследники, стало быть, идут за отцами…
Наконец, по обыкновению туманно улыбаясь, Григорьев положил трубку и, помаргивая, лукавыми глазами глянул на Андрея. Лицо его было покрыто тональным кремом. Андрей некоторое время глядел на него, беззвучно смеясь. Глядел нагло. И смеялся нагло, хоть и беззвучно.
Впрочем, Григорьев был не дурак. Они понимали друг друга, - именно в таком обоюдно принятом стиле невинных помаргиваний со стороны «голубого воришки» Григорьева, и всегдашней нахальной атаки со стороны Андрея. Это был приемлемый вариант. Шуточки, прибауточки, но…
Вполне наметившееся противостояние.
Ну да ладно. Андрей сказал: «Пойдёмте покурим, что ли?… Как встарь…». Александр Васильевич вздохнул, но кивнул и сразу поднялся со своего кресла. Андрей тоже поднялся.
Прошли на лестничную площадку. Встали. Григорьев оперся о перила, и с улыбочкой сразу завозил ботиночком, бросая на Андрея короткие взгляды. Андрей с ухмылкой смотрел на него, похлопывая папкой по ноге.
Расположились, короче.
Андрей заметил:
- Болтают мне, что у вас всё везде слушается, так что лучше здесь поговорить… - Усмехнулся. – Хотя мне лично уже по херу, слушают здесь, или не слушают… Я скажу вам несколько слов, а вы будьте любезны передать их выше… - Он невинно добавил, - Вы же сами ничего не решаете, как вы мне говорили уже не раз!…
Григорьев ухмыльнулся и бросил быстрый взгляд. Развёл руками. Моргнул глазами. Андрей покивал и добавил:
- Вот именно. Мы просто мошки, мы ждём кормёжки… Давненько слышу эту погудку… Сколько раз мы встречались? Раза четыре, - за полтора года? – Он хмыкнул, и с усмешкой покачал головой.
Александр Васильевич был самым разнесчастным человеком на свете. Вид у него был такой. Это он умел. Андрей это знал, и уже оценил. Поэтому не смущаясь, продолжил:
- Вот мы с вами встречались не раз. За что благодарю, - конечно формально, - так как и встречи были формальные. Но уделяли внимание, уделяли… Знаю, впрочем, почему… Но не о том хочу сказать… А хочу просто напомнить, что всё это время говорил я вам об одном. Говорил вам – помогите!… Так?…
Григорьев кивнул, - с прежним несчастным видом. Андрей продолжил, также кивнув:
- Вполне возможно, что когда-то мы могли и поработать. Но я не любитель навязываться. В сущности, у меня свои дела, свои проблемы, да плюс кое-какие возможности уходят, - нельзя ведь ситуацию держать годами в полной боеготовности. Но вольно или невольно, - вы загнали меня в угол. А это ошибка. Человека нельзя загонять в угол. И я пришёл вам об этом сказать. Я в долгах, и по моему разумению, к тому же и обязан кое-кому… Вы понимаете…
Александр Васильевич кивнул, но по обыкновению загундел, ковыряя ботиночком:
- Андрей Максимович, но я же тогда не работал на этой должности…
- Правильно!… - перебил Андрей. – И слышал я это не раз… И вот поэтому я и говорю, - передайте наверх мои слова. Я, кстати, уже почти уверен, что это Алекперов подставил тогда Евлахова с Вайнштоком, потому что Вайншток через Семью нацелился на его место… Но это ваши проблемы. – Андрей усмехнулся. – У меня позиция нынче простая. Есенина помните? «Не всё ли равно, К какой роже Капиталы текут в карман. Мне противны и те и эти. Все они Класс грабительских банд. Но должен же, друг мой, на свете Жить Рассветов Никандр»!…
Григорьев восхищённо, коротко глянув, засмеялся, сказав: «Ну Андрей Максимович!…»
- Да, я Андрей Максимович!… - сердечно сказал Андрей. – Я в своё время увидел, что есть проблема, и серьёзная проблема, и сделал всё, что мог, чтобы снять напряг. А задействованы были и люди вашей Компании, и вы это знаете не хуже меня, потому что тогда всех причастных пнули, и вы, кстати, получили свою должность… Обычно с людьми, которые по крайней мере хотели добра, поступают так: «Вот наш стол, садись, будь гостем…» А меру я знаю!… Я не раз говорил вам: «Да подставьте вы какую-нибудь операцию, посредническую операцию, и расстанемся, пожав друг другу руки!…» Нет ответа… Нет ответа!… Только вот это ваше ковыряние ботиночком, да улыбочка… А ведь то дело было политическое!…
Григорьев метнул на Андрея быстрый взгляд и немного напрягся. Прочистив горло, он спросил:
- Ну а что Евлахов?…
Андрей пожал плечами:
- А что Евлахов? Захожу в «Транснефть» – пожалуйста… Но просил о встрече за пределами, - нет!… Боится!… В кабинете у него тоже ничего нельзя говорить, - это он мне нашептал… Начну сам по своим каналам что-то искать, - вот вроде и нашёл, - но напишу ему на листке, в надежде, что поможет, - и сразу мне облом по той линии, которую я нашёл. Буквально через пару дней. А я не окончательный болван. Выводы делать умею. Да я же вам говорил о таком… – Андрей усмехнулся, и заметил: - Когда назначили его вице-президентом, так он мне всё же прямо сказал, такой задумчивый и счастливый: «Чуть ведь меня не выперли тогда!…». А по линии тех людей, телефон которых он мне дал, получается совсем интересная картинка. Люди-то ваши!… И поставлен я на круг этими людьми, точнее, через них. С одной стороны предлагают, с другой стороны покупают… - воздух!… - И он с усмешкой глянул на Григорьева, который улыбался уже улыбкой довольно кислой.
Да, улыбка была кисловатая, но всё же Александр Васильевич спросил ещё:
- Ну а «Сибнефть»?… Они что?…
Андрей фыркнул:
- Борины выкормыши? Да они его самого готовы были сожрать со всем говном и вместе с Таней, - чего мне там ловить? Вы же знаете не хуже меня!… Киргизы молчат о том, что они там творили, - из деликатности, а я молчу, потому что сам о таком просил!…
Григорьев покивал, неопределённо пробормотав: «Н-да…». Андрей самым сердечным тоном сказал:
- Давайте развязываться… Давайте развязываться!… Я ездил за свои. Я считаю, что польза от поездок была. И я предлагаю, - подставьте операцию, при том, что и покупатель будет ваш, я принимаю участие как посредник, плачу налоги, пожимаем друг другу руки - и до свидания!…Съезжу в Киргизию, отмечусь, и буду заниматься своими делами… Я не хочу дальше купаться в этом дерьме… Не хочу!…
«Голубой воришка» Григорьев вновь интенсивно завозил ботиночком:
- Ну я же не решаю… Вы же знаете…
Андрей с издевательской улыбкой глядел на него. Медленно открывая папку, сказал:
- Ваше дело передать мои слова Сторожеву и выше… А вот вам заявка на пятьдесят тысяч тонн нефти…
Он вытащил отпечатанную на стуйном принтере заявку. В двух экземплярах. Добавил:
- Давайте решим вопрос в принципе… Я позже перезвоню в свой банк, - там возможны изменения реквизитов, но не в этом суть… В принципе давайте решим вопрос!… А с «Сибнефтью», или там с «Транснефтью» вы лучше сами разберитесь… Это же ваш «узкий круг», - с сарказмом добавил он.
Он подал листы Григорьеву. Тот повздыхал, но взял. Андрей невинно заметил:
- Вы зарегистрируйте заявку, а я подожду… - И, ухмыльнувшись, добавил: - Я открою вам секрет, Александр Васильевич… Я ведь как летящий топор. У меня есть цель, я намерен её поразить…
И с мгновенно изменившимся лицом, уже без всякого веселья, с усмешкой совсем другой, наклонившись вперёд, он закончил, как отрубил:
- И я это сделаю!…
…Заявку Александр Васильевич зарегистрировал, но не по правилам. Андрей это сразу понял, когда глянул на печать. Но только хмыкнул. Глянул Григорьеву в глаза, и сказал: «Если эта заявка не будет удовлетворена, следующая, факсом, будет на сто тысяч тонн…»
Он прекрасно знал, что она не будет удовлетворена, но надо было сделать всё, пройти некий путь.
Потому что за почти полтора года «кипения в действии пустом», которое ему обеспечил в том числе Евлахов, у него возникло сильное желание рассказать об этой истории, гораздо более сильное, чем желание молчать.
Он уже успел кое-что понять о чудовищном механизме, высасывающем страну. И организованном тем «узким кругом», о котором ему когда-то прошептал Евлахов, - ещё когда тот после перехода в «Транснефть» работал там начальником департамента нефти.
Но всему свой срок. И своя последовательность движений.
Спустился в метро. Маршрут он знал, и на схему даже не глянул. Знал, как ехать. Доехал до «Шоссе Энтузиастов», вышел, сел на трамвай. Доехал до Соколинки, до Пятой, вышел. Попутно купил в магазине хлеба и пачку пельменей.
Квартира была на четвёртом этаже в панельной пятиэтажке. Двухкомнатная, с кое-какой обстановкой. Хозяйка жила где-то в другом городе, устроив личную жизнь, а квартиру сдавала за твёрдую валюту знакомым Андрея. Квартира в Москве всегда может потребоваться…Ну он и попросился пожить некоторое время. Дней десять-двадцать. И жил уже почти год, с небольшими перерывами. Пуховик и прочие вещи ему прислали. Потому что есть такие подлые технологии, когда тебе говорит, - завтра, завтра, послезавтра…
Ой, надо ждать следующего месяца!…
И так всё это время…
Он открыл металлическую дверь, подумав о том, что слишком часто оставлял ключи в плаще, заходя в «Транснефть».
А плащ, ясное дело, в раздевалке…
Он не был идеалистом. Да, это номинально государственная организация. Но в этой организации давно крутят свои дела те, кто…
Вспомнил о том, что его квартира в Омске полностью ограблена.
Как ему сказали по телефону – подчистую…
Ну да ладно… За всё ответите разом, суки.
Разделся, разулся. Прихожая была маленькая. Металлическая вешалка на стене, зеркало рядом.
Квартира была типовая, - налево раздельные туалет и ванная, окрашенные унылой серо-голубой краской, дальше маленькая кухня. Старенькая газовая плита. Старенькая раковина, стол-тумба. Старенький холодильник «Саратов». Пара стульев. Лампа под потолком без абажура.
Маленькая комната тоже справа, забитая хозяйским добром, с двумя старыми деревянными кроватями, а прямо – большая. Диван, шкаф, стол, на нём факс и компьютер с принтером. Это не хозяйкины. Ещё сервант. Четыре стула там и сям. Люстра под потолком со стеклянными висюльками. Торшер.
Обои везде довольно обшарпанные, мебель тоже старенькая. Занавески на окнах со времён…
Да и сама квартира тех времён, когда строили «давай-давай». Но строили.
В Москве много таких домов, таких квартир. Их жильцам в этой жизни зачастую уже ничего не светит, - особенно пенсионерам…
Газеты, купленные с утра, он ещё не читал, так и лежали пачкой на диване в большой комнате. Всегда, каждый день, покупал «Комсомолку», «Известия» и МК.
Вымыл руки в ванной.
Сварил пельмени, заварил чаю, и принеся газеты, сел пообедать. Спохватившись, потянулся, взял склянку с витаминами, и вытряхнул на ладонь пару горошин. Закинул в рот.
Так, что нового? Развернул «Комсомолку»…
Заявка не была удовлетворена. Об этом, по обыкновению мекая и экая, сказал Григорьев.
Андрей факсом отправил в приёмную Сторожева заявку на сто тысяч тонн.
Перезвонил через несколко дней Григорьеву. Тот посмеивался, но уже не так беззаботно.
Андрей отправил заявку на сто пятьдесят тысяч тонн.
Через три дня Григорьев предложил встретиться для разговора.
Андрей был не против.
А уже середина декабря…
Двухтысячного года…
…Григорьев сказал, что спустится вниз, и Андрей ждал. Папку брать не стал. Стояло по-прежнему с десяток человек, ожидавших своих пропусков. Было не очень холодно. Время послеобеденное. Небо серое.
Андрей успел выкурить сигарету, и пошарил глазами в поисках урны. Урны не было. Ну мать его так… Бросил у выхода из подземного перехода. Но непорядок, однако…
Ладно…
По лесенке спустился Григорьев, в тёплой кожаной куртке, хоть и без шапки. Андрей, ухмыляясь, махнул ему рукой, и тот тоже улыбнулся. Быстро подошёл, протягивая руку. Поздоровались. Мордаха всё так же в тональном креме. Андрей энергично сказал: «Легко, легко одеты… для долгого серьёзного разговора…». Григорьев промямлил: «Да у меня машина там…» - и махнул рукой… Андрей задержал на нём взгляд.
Ну вот видишь, как чудесно…
Прошли в сторону стоявших рядом машин сотрудников. Что у него за машина?
Оказалась «девятка». Андрей хмыкнул, и спросил: «Рабочая, что ли?…». Туманно улыбаясь, Григорьев вновь неопределённо промямлил что-то, типа «Да, вот…».
Но сели в холодный салон, Григорьев завёл двигатель. Андрей, простодушно помаргивая и улыбаясь, спросил:
- Что скажете, Александр Васильевич?
Александр Васильевич, помекав, поэкав, протянул:
- Тут такое дело…
Андрей, всё так же улыбаясь, ждал.
Наконец Григорьев как будто решился. Косясь на Андрея, который сидел полуобернувшись, сказал:
- Нам надо бумаги… Какие-нибудь бумаги…
- Какие бумаги вам надо? – спокойно спросил Андрей.
- Ну, вы бы хоть подтвердили свой уровень там, в Киргизии…
- Какими бумагами?
И вот с разными экивоками, умолчаниями и намёками Александр Васильевич двинулся вперёд. И стала проясняться суть. А суть оказалось такой. «Эти… красавцы…, - Андрей кивнул, так как понял, что речь идёт о Вайнштоке с Евлаховым, - все Компании напрягли…» Андрей вновь кивнул. Он знал об этом. Эта парочка, купив себе должности в «Транснефти», угомоняться не собиралась. Заставили все Компании платить за прокачку предоплатой. Вроде бы помесячно. Но это огромные деньги, изъятые из оборота Компаний. А нынешний смысл существования и деятельности Компаний, - выкачивание денег… Что началось, - пером не описать… Кроме того, они повысили тарифы за прокачку, - вообще безосновательно, - и это Андрей знал твёрдо, так как говорил ему об этом лично серьёзный человек, который к тому же добавил: «А на заливке танкеров они вообще создали криминальный беспредел, суки!…»
Ну и ещё кое-что… Кроме того, как слышал Андрей, они периодически проворачивают волевым решением и ещё одно дельце, - передавая нефть в трубах «Транснефти» то на баланс Компаний, то принимая вновь на свой баланс, - всё с учётом конъюнктуры. И то же самое с объёмами в хранилищах заводов…
Плюс имеют в своём распоряжении так называемые «потери при транспортировке». Эти «потери» предусмотрены коэффициентом, и с виду небольшие, но если учесть прокачиваемые объёмы… Это тоже гигантские суммы… Так и работают, - как и раньше… А что?… Министр наш, - они сумели купить министерскую должность для своего человека, после ухода Калюжного, - а в «Транснефти» один – президент, другой вице-президент, - что хотим, то и творим… Мы государственные люди!…
Это так один раз сказал Евлахов Андрею, устроив небольшую истерику, - искусственную, понятно…
А было время, когда Андрей сочувствовал Евлахову от всей души…
Впрочем, ему могли кое-что рассказать и неверно… Но вот Григорьев что-то всё к одному да к одному…
Всё к тому, что…
- Мы вам пока даём условный отказ по вашим заявкам, Андрей Максимович, но если вы привезёте бумаги, какие-нибудь бумаги… то объёмы вам будут… на ваших условиях…
- Какие бумаги? – ухмыльнулся Андрей. – Компрометирующие Вайнштока и Евлахова, что ли?
Григорьев замер, затем прочистил горло. Облизнул губы:
- Ну… может быть…
Андрей совершенно спокойно сказал:
- Как они работали и с кем, вы знаете лучше меня. И знаете, что они прямо и непосредственно ни за что не расписывались. Они организаторы афер. Я уж не говорю о том, что по моему разумению, большой вопрос, откуда вообще эта неучтённая нефть… Но исполнители другие люди. Об этом мне и сам Евлахов сказал, уже в «Транснефти», - просто ни с чего, сидел и заметил: «А я ведь там ни за что не расписывался!…». Но бумаги, по которым проходила работа, я привезти могу… Если речь только о том, чтобы показать уровень...
- Да, да… - как-то суетливо подтвердил Григорьев, весь неспокойный…
- Но вообще-то, - с ухмылкой заметил Андрей, - дело-то какое-то неприятное… Я ведь только подал заявку, - фактически, - а что слышу? Привези компромат, тогда дадим нефть… Такое ж ведь название имеет!…
- Да что вы, Андрей Максимович, - чуть не замахал руками Александр Васильевич. – Вы же знаете, что это за люди!…
- Теперь знаю… - Он вздохнул. – Хотя раньше сочувствовал им… Так что остановимся на том, что я подтверждаю уровень, - привезя… ну хотя бы договоры «Кыргызгазмунайзата», и передаю их вам…
- Да, да… - как-то стеснённо, но быстро закивал головой Григорьев. – Пусть так…
- Хотя вообще-то… - задумчиво сказал Андрей, - из того, что я слышу, следует, что эту парочку ваш Алекперов решил задавить любым путём… По совести сказать, не знал я, что в этом его интерес, не знал… Может, если бы знал, то… И это ж я всего ешё не знаю!… - задумчиво добавил он.
- Да, да, - вновь быстро закивал Григорьев.
Андрей как будто мимоходом заметил:
- Я постоянно слышал, что Джайсанбаева убили… - и резко спросил, глядя на Григорьева: - А кто его убил?…
Тот беспокойно задвигался, забегал глазами, и почти простонал:
- Это они… Это всё их дела…
Он страдал…
«Я страдала – страданула… Мать поленом саданула…»
Андрей, прищурившись, некоторое время глядел на него. Решал. Затем сказал:
- Ну что, - атакуем?…
Григорьев задержал воздух в лёгких, и затем выдохнул:
- Атакуем!…
Вид у него был такой, что он сам себя боится, - своей смелости.
Андрей ещё некоторое время с улыбкой глядел на него, потом заметил:
- Н-да… Порядки у вас!… - и покачал головой.
- Ну… Андрей Максимович… Это жизнь!… - как-то виновато ответил Григорьев.
- Ладно, это ваша жизнь… Хотя… - Вздохнул, и решительно сказал: - Но мне нужен разговор с вашим руководством. Я вам, конечно, верю, но пусть об этом мне скажет кто-то из вышестоящих. Потому что мне придётся что-то пояснять, когда буду просить бумаги… Естественно, копии! - Он поднял палец вверх.
- Да, да! Конечно, копии! – с жаром подтвердил Григорьев…
…Через пару дней Григорьев попросил подъехать в назначенное время. В шестнадцать часов. Будет разговор с Виталием Григорьевичем Робертусом. Вроде бы начальник департамента нефтепродуктов, - чёрт его знает… Андрей уже разговаривал с ним по телефону, - довольно нахально, но надо было поговорить лично. По телефону можно только болтать что ни попадя.
…Григорьев сразу поднялся со своего места, когда вошёл Андрей. Поздоровались, Григорьев кивнул. По коридору прошли к одному из кабинетов здесь же, на этом этаже. Григорьев вошёл, и вышел через секунду. Прошептал: «Заходите…»
Андрей вошёл. Маленький кабинет. Рабочий, надо сказать. Стол, шкаф, несколько стульев, какая-то офисная техника ещё серого цвета.
Небольшой кабинет, небольшой.
А за столом довольно молодой мужчина. Лицо всё в оспинах, но покрыто тональным кремом. Тёмно-синий костюм, хороший галстук.
Вполне обыкновенный с виду…
Как раз разговариавает по телефону… Но закивал Андрею, жестом показал на стул напротив стола. Андрей сел, стараясь не слушать разговора. Впрочем, там были больше краткие реплики. И одновременно визави разглядывал Андрея. Андрей не смущался.
Телефонный разговор был короткий. Положив трубку, мужчина энергичным жестом взял со стола визитку и протянул Андрею. Андрей взял, глянул. Робертус Виталий Владимирович, начальник… и так далее… (Робертус Виталий Владимирович, телефон в ЛУКОЙЛе был 8-495-927-43-08. Ныне, со слов сотрудника ЛУКОЙЛа, заместитель начальника Главного Управления, тел. 8-495-627-43-02) Андрей кивнул и положил визитку в нагрудный карман пиджака. Внимательно глянул на Робертуса. Тот так же энергично начал:
- Мы знаем…
Зазвонил телефон. Вернее, сложный аппарат наподобие того, что Андрей видел в ЛУКОЙЛ-Западная Сибирь.
Жестом показав, что он извиняется, Робертус взял трубку. Послушал, покосился на Андрея. Андрей сделал движение встать и выйти, чтобы не мешать, но Робертус, продолжая слушать, так же жестом показал – не надо. Несколько раз сказал в трубку: «Да… да…». Затем почти закричал: «Да Юрий Филиппович звонил Вайнштоку!… Звонил!… Он ему прямо сказал, - тебе будет очень хреново!… Именно так!… Да, конечно… Так и сказал!… Всё!…»
Он положил трубку, и без паузы сказал уже Андрею:
- Мы знаем, что у вас есть компромат на Вайнштока и Евлахова… - и замолчал, ожидая ответа.
Андрей спокойно и вполне определённо ответил, глядя Робертусу в глаза:
- Я этого никогда не говорил! И даже не думал о таком!
Они некоторое время смотрели друг на друга, и Андрей дополнил, когда посчитал, что пауза была достаточная:
- Мне дал понять Григорьев, что некоторые договоры могут быть вам интересны, и сказал, что на условиях предоставления копий этих договоров я могу рассчитывать получить объёмы нефти для перепродаже вашим же покупателям. По обычной схеме, - простецки моргнув глазами, закончил он, и добавил: - Речь шла о том, чтобы подтвердить мой уровень контактов.
Робертус шарил глазами по лицу Андрея. Потом заявил:
- Это они работали там!… - Андрей неопределённо повёл плечом. Робертус энергично продолжил: - Мы вам по вашим заявкам даём условный отказ. Привезёте договоры, - получите объёмы!…
Андрей ухмыльнулся, и слабо помахав правой рукой у сердца, прямо спросил:
- А здесь-то у вас как?…
Робертус понял и усмехнулся, пожав плечами:
- Это работа!…
Андрей подумал. Потом сказал:
- Хорошо. Я привезу договоры. Я полагаю, интересуют договоры с российскими фирмами?
- Везите любые, - быстро сказал Робертус.
- Договорились… - сказал Андрей, и встал. Уже стоя и глядя сверху вниз, сказал: – Но предупреждаю, что потребуется время; - там сейчас сменилось правительство, и просто целый месяц, а то и больше, будет идти, хм… празднование… Так что имейте это в виду… Звонить я буду Григорьеву.
Робертус кивнул:
- Хорошо, звоните ему!…
Они пожали друг другу руки. Андрей у двери обернулся, но Робертус уже набирал какой-то номер.
Энергичный парень…
Но надо было ждать. Только после Нового года имело смысл ехать за бумагами. Андрей полетел в Омск.
Прилетел утром, поехал из аэропорта автобусом. Давно не был, давно… С начала февраля был в Москве, затем в середине марта вернулся, встретил Звенягина перед отлётом в Чечню, затем вновь улетел в Москву, - вызвали подписать письмо в министерстве… И началась канитель… А ведь летел на десять-двадцать дней…
…Замок в квартирной двери был забит спичками. Пришлось пройти на рынок, и, подождав открытия магазина, купить пару больших рыболовных крючков. Затем вернулся. Разогнув крючки, вытащил спички, открыл дверь, вошёл.
Как только вошёл, сразу положил сумку в прихожей и прошёл по комнатам.
Квартира действительно оказалась разграблена подчистую. Осталась только мебель. Ковры, картины, аппаратура, - всё было украдено…
Даже постельное бельё, даже тюлевые занавески, даже портьеры!
Он вернулся в прихожую, снял пуховик. Этот пуховик, по случаю, у него лежал за шкафом. Он помнил об этом. Его ему и прислали друзья. Потому что дублёнку, шапки, перчатки, обувь, - тоже украли.
Он нищий и почти голый.
Сел на диван, механически отметив, что сидит на том же месте, на котором сидел, когда Наталья…
Ладно.
Поглядел наверх. Люстру не сняли. А ведь очень хорошая люстра.
Но украли всю контрольно-измерительную аппаратуру, - явно на разборку на «рыжьё»…
На каждом радиорынке бродят нынче кавказцы: «Дэтали, дэтали куплю… Дорого куплю дэтали…». Особенно жёлтого цвета транзисторы…
Не взяли ни одной книги, даже Чейза не взяли…
Симптоматично…
Встал, прошёл на кухню, пошарился по тумбам, нашёл небольшую стеклянную кружку.
Пепельницу тоже украли.
Из пуховика вытащил сигареты, зажигалку, и вновь уселся на диван, поставив кружку рядом.
Закурил.
Рассеянно поглядывал то на линолеум, - туда, где раньше лежал ковёр, - то на стены, где раньше были картины, то в угол, где стоял торшер с датчиком движения, который включал лампы при входе в комнату… Поглядывал на окно без тюлевых занавесок и портьер…
Пустота.
А как же тогда было?… Когда он звонил…
…Он позвонил Евлахову в «Транснефть» с каким-то незначительным вопросом. Но и всё равно разговор был с намёками и умолчаниями… Затем Евлахов, почему-то помедлив, напряжённо спросил: «А… вы… в Москве?…». Андрей с лёгким сердцем ответил: «Ну а где же мне ещё быть?…». «М-х-м… ну!…», - неопределённо, но со значением пробурчал Евлахов, и дал отбой.
Через два дня Андрею позвонили знакомые из Омска, и сообщили, что квартиру полностью ограбили. Соседи обращались в милицию, но те никаких мер не предприняли. Сослались на то, что нет заявления от владельца квартиры…
Да… Андрей продолжал думать, аккуратно стряхивая пепел в кружку.
Ну, после того, или во время того, - это не значит, что вследствие того… Так что думать можно что угодно, но… Но знал он, что не напрасно тогда с таким напряжением спросил Евлахов, в Москве ли он. Знал. Потому что это тот уровень, где каждый шорох что-то значит, - уж не говоря про многозначительные междометия!
Он вспомнил Звенягина, пожалев о том, что его не удалось тогда перетащить в Россию. Какой человек, какой специалист!…
Надо будет позвонить. Поздравить с Новым годом и поговорить подробнее. А то когда в Москву звонил он сам, - после Чечни, - толком ведь и не поговорили.
У него тоже тогда, кстати, командировка оказалась не короткой. Месяца два с половиной был в Чечне… И на фугасе чуть не подорвались, и под прицелом зенитного пулемёта их держали несколько часов, и едва не вошли в огневой контакт со спецназом ФСБ…
Да-а…
Но раскрутили кое-что…
Но вот тогда Андрей спросил Звенягина: «Леонид Иванович, а на сколько там вся эта история?»; - потому что ему хотелось знать мнение специалиста…; - а Звенягин только и ответил: «У-у-у!… Это лет на двадцать пять, Андрей Максимыч, - и то как минимум!…»
Звенягин серьёзный человек, но не хотелось бы такому верить. Просто не хотелось бы. Хотя он ведь ответил честно… И он сам там был, сам всё видел…
Андрей вспомнил, как нас втягивали в ту войну. Втягивали.
И он на сто процентов был уверен, что мы могли сейчас иметь и второй такой же конфликт, - куда нас тоже обязательно бы втянули. Обязательно.
Борька Акаеву должен задницу лизать, сучонок.
Если бы не Акаев, то там бы точно полыхнуло, а шустрый исполнительный секретарь СНГ сумел бы обосновать необходимость российского вмешательства.
А две войны означали бы для нас…
Он хорошо понимал, что означали бы для нас две войны в мусульманском мире…
Ладно. Война войной…
Да. Он посидел ещё некоторое время, уже стараясь ни о чём не думать, но само собой всё вокруг бросалось в глаза, - и пустые стены и пустые тумбочки для радиоаппаратуры, и голые стены и пол. Он смотрел на всё это, - не испытывая никаких чувств. Только губы чуть-чуть шевелились, - он не пал духом, он сам себе шептал, - как шептал не раз в трудный миг:
О жизнь! Я всё тебе прощаю.
И давний голод в недород.
И что увлёк меня, вращая,
Большой войны круговорот.
Прощаю бед твоих безмерность –
Они устроены людьми.
Прощаю, как закономерность,
Измены в дружбе и любви.
Для всех утрат, былых и близких,
Я оправданий не ищу.
И даже горечь дней колымских
Тебе когда-нибудь прощу.
Но только с тем, что вечно стынуть
Придётся где-то без следа,
Что должен я тебя покинуть, -
Не примирюсь я никогда.
Сухие глаза. Сухие губы.
«Поставьте Джорджа Эдуарда Челленджера спиной к стене, - и большего удовольствия вы ему не доставите!»…
Нормально?
Нормально!
Нормально!…
Но ведь зреют… гроздья гнева!…
А спал на кровати без постельного белья, - и его тоже украли; - а вместо одеяла был крытый полушубок, - ещё с тех времён оставшийся в одном из шкафов, в котором висела старая спортивная одежда…
Впрочем, через пару дней прикупил и одеяла, и бельё.
Новый год был на носу.
Перед Новым годом позвонил Петровым в Павлодар, Звенягину и матери. С переговорного.
Потом был немного расстроенный. Н-да…
Ну жизнь покажет…
Двадцать первый век встретил в компании. Хорошо встретил. А затем поехал домой, с хорошей девушкой…
………………………
………………………
Вот здесь важнейшее добавление. Те документы, которые интересовали руководство ЛУКОЙЛа, - их оригиналы, - находились непосредственно в уголовном деле экс-вице-президента Киргизии Феликса Кулова. И как раз на второй день моего пребывания в Киргизии в помещении главного венного трибунала над Феликсом Куловым начался суд. А он обвинялся по очень серьёзным статьям. Более того, в деле были обвинения Ф. Кулова в подготовке государственного переворота.
Вот теперь представьте, что где-нибудь в Москве вы хотели бы получить копии бумаг из уголовного дела по обвинению неких лиц в заговоре, к примеру, против Путина, или там Медведева. И попробуйте получить хоть какие-нибудь копии бумаг из такого уголовного дела, - а тем более копии бумаг, по которым осуществлялось финансирование попытки государственного переворота!
Уголовное дело Феликса Кулова ОХРАНЯЛОСЬ КРУГЛОСУТОЧНО!
Но копии документов Вы можете скачать здесь: http://kgscandal1999.narod2.ru/Dogov_KMZ.zip .
………………………
……………………...
…Ну, обрадовался Григорьев, или не обрадовался, это вопрос. Но пропуск заказал, и Андрей поднялся к нему. С ходу моргнул, и в коридоре, ласково глядя на Григорьева, который по обыкновению смущённо улыбался, вытащил из папки заявку вместе с письмом и сказал: «Обеспокойтесь зарегистрировать, Александр Васильевич… - Андрей ухмыльнулся: - По всем правилам!…»
Александр Васильевич бумаги взял, но пару секунд стоял как будто не зная, куда бежать. Потом всё же сказал: «Да, да, сейчас…» - и быстро пошёл… куда-то.
Андрей вышел покурить на площадку, и выкурил не спеша всю сигарету, - а там и Григорьев принёс вторые экземпляры бумаг; - со всеми нужными штампами и регистрационными номерами. Андрей всё посмотрел, и кивнув головой, посмотрел Григорьеву в глаза, попутно в который раз обратив внимание на то, что хороший цвет его лица обеспечен тональным кремом. «Хорошо, хоть не пудрятся они в этом ЛУКОЙЛе!…», - усмехнувшись, подумал он, но вслух сказал: «Я слово держу, Александр Васильевич! То, что вас интересовало, я привёз…»
Впрочем, об этом он уже сказал Григорьеву по телефону.
Тот по обыкновению завозил ботиночком, и промямлил: «Да, я доложу…» Затем поднял голову: «Вы позвоните… завтра… Если вам не трудно…»
Андрей ухмыльнулся и поправив пиджачок на плечах Григорьева, - который помаргивал, глядя на него… такой беззащитный, такой скромный…, - и сказал: «Да уж конечно нетрудно!…»
Позвонил завтра, и встреча с Робертусом и разговор был назначен на следующий день: «Работы много, трудно выкроить время…»
Андрей подъехал ко времени, поднялся к Григорьеву. Тот сразу засуетился, и повёл Андрея к кабинету Робертуса. Зашёл сам. А вышел вместе с Робертусом, который кивнул Андрею, отводя глаза, и сказал: «Пойдёмте…»
Пошли втроём к лифту, и спустились… да вроде бы на шестой этаж.
По изломанному коридору прошли в торец его, и Робертус, открыв дверь одной из комнат, кивнул Андрею: «Заходите…»
Григорьев стушевался, пробормотал: «Ну, я, пожалуй, не буду заходить…», - и сразу повернул назад.
Андрей хмыкнул, глядя на это, и зашёл в комнату вслед за Робертусом.
Не очень-то большая комната, в которой стоял длинный широкий стол, со стульями вкруговую. Стояла и какая-то офисная техника, и шкаф для бумаг в торце комнаты со стороны входа, - Андрей не обратил внимания.
За этим столом напротив него скромно сидел человечек, - самого что ни на есть гэбульного вида. В сером костюме, лет сорока. Андрей кивнул ему, а он Андрею, - нет. На столе рядом с ним лежал какой-то пухлый том. Андрей усмехнулся и сел на ближайший стул, положив папку с бумагами перед собой. Робертус уселся по левую руку с торца стола, и сразу стал тихий.
Так и сидели втроём, - все довольно далеко друг от друга. Гэбульного вида мужчина сидел, опустив голову, только иногда поднимая глаза на Андрея; Робертус положил руки на стол и разглядывал ногти.
Андрей посмотрел на них, на стены, в углы комнаты… - там под потолком висели во всех углах прямоугольные коробочки из серой пластмассы с решётчатыми передними стенками, наподобие аудиоколонок для компьютера. На одной «колонке» горел светодиод. Андрей видел такие и в «Транснефти» и у Григорьева… да и в «Сибнефти» тоже…
Противопожарная сигнализация, догадывался Андрей.
Да, электроникой здесь всё набито до предела…
Он кашлянул и сказал: «Ну, и!…»
Гэбульного вида мужчина сделал успокаивающий жест, и всем видом показал: «Ждём-с…»
Ну, ждём так ждём…
Внезапно скакнуло давление, стало жарко. Вообще-то душновато в комнате, - создавалось впечатление, что нерабочая она, - так, для переговоров…
Андрей достал платок, вытер пот. Что з-за херня… Да, эти скачки через пояса здоровья не добавляют. Вкупе с киргизско-российскими традициями гостеприимства…
Впрочем, настроение было самым боевым. Хотя Андрей уже догадывался, что может быть.
Так вот и посидели ещё минут пять. Внезапно за спиной Андрея открылась дверь, и как Робертус, так и гэбист зашевелились. Андрей слегка повернул голову вправо, но в том не было нужды; - от двери мимо него, огибая стол, прошёл мужчина лет пятидесяти пяти-шестидесяти, худощавый, высокого роста, в добротном, видно было, тёмно-синем костюме, на ходу энергично потирая руки и говоря: «Жарковато тут, а?…»
Вопрос был вроде бы риторическим, но Робертус что-то сказал, вроде: «М-да…», - да и Андрей, вздохнув, протянул: «Да уж…»
Мужчина прошёл вкруг стола и сел рядом с «гэбистом». Тот сразу наклонился к этому мужчине, и стал ему что-то шептать, бросая быстрые взгляды на Андрея. Мужчина внимательно слушал, и кивал, опустив глаза.
«Дешёвая психологическая атака», - так определил про себя Андрей, с усмешкой глядя на «гэбиста».
Наконец этот мужчина и «гэбист» с пониманием переглянулись, и мужчина сказал, глянув на Андрея: «Ну-с!…»
Андрей пожал плечами, про себя подумав, что недурно было бы этому мужчине представиться, но говорить об этом не стал. Он с усмешкой кивнул в сторону Робертуса и сказал, положив руку на папку, в которой лежали договоры: «Тут со стороны вашего работника была просьба по некоторым бумагам…»
Робертус сидел тихо, как мышь под веником.
Мужчина был, как видно, полностью в курсе темы. Он пожевал губами, посопел, и бросив быстрый взгляд, ворчливо спросил: «А почему вы тогда ИМ помогали?…»
Он подчеркнул «им», и было вполне понятно, о ком он говорит. О тех же двух лицах, о которых говорили и Григорьев, и Робертус. О которых Робертус заявил: «Это они там работали!…» О Вайнштоке и Евлахове.
Андрей пожал плечами: «По двум причинам. Во-первых, считал, что долг платежом красен. Во-вторых, посчитал тогда, что хоть это и сукины сыны, но это наши сукины сыны…»
«Гэбист» наклонился к мужчине в тёмно-синем костюме, который слушал Андрея, опустив глаза, и стал что-то нашёптывать. Андрей неприязненно поглядел на него, и подумал: «Зря!… Зря вы по ходу разговора рассыпаете эти маленькие пакости!… Не так вам надо говорить, не так… Вполне можно поговорить без этих трюков… Но если вы так, то и я…»
А тот всё шептал.
Андрей уже с холодным бешенством глядел на эту парочку, которая сидела напротив с опущенными глазами; покосился на сучонка Робертуса, который тоже сидел с опущенной головой, в напряжении, - и ясно было, что его руки сейчас зажаты между колен…
Парочка закончила шептаться. Но как будто ждали его слов.
И Андрей совершенно искренне сказал: «По совести сказать, мне всё равно, кто ещё из ваших топ-менеджеров имел отношение к тем делам… Но скажу, что и у киргизов те деньги не лишние… В письме ясно сказано, куда они хотели бы те деньги потратить. На науку, на культуру, на образование…»
«Гэбист» что-то снова жарко зашептал, поглядывая на Андрея.
Психология!
Андрея как бы нет!…
Мужчина в тёмно-синем костюме кивнул «гэбисту», не поднимая глаз подвинул к себе пухлый том, полистал его, раскрыл на какой-то странице, и уводя взгляд, подвинул Андрею, и угрюмо сказал: «Между прочим, это вымогательство… Есть статья… Вот, кстати…». И он развернул том, - для удобства чтения.
Андрей усмехнулся, протянул руку и подвинул том поближе. Глянул. Сразу обратил внимание, что те страницы тома, на которых он открыт, самые потрёпанные. Прочёл: «Статья… Вымогательство…», - и так далее.
Он засмеялся своим беззвучным смехом, и с весёлой злостью посмотрел на этого смешного господина в тёмно-синем костюме. А тот, не поднимая глаз, сказал, - с неопределённым жестом в сторону двери: «Мы вас сейчас могли бы…»
Да, это всё вы можете…
Андрей небрежно отодвинул в сторону пухлый том, глянул на Робертуса.
Тот сидел, - мышонок!…
Ну, олл райт! Андрей издевательски посмотрел на тёмно-синего господина и «гэбиста», уводяших взоры, - и наклонившись вперёд, с нажимом пояснил этим непонятливым ребятам: «Ну, если уж пошёл ТАКОЙ разговор, тогда Я ВАМ скажу, что такое вымогательство!… Вымогательство – это когда ты приходишь с официальным письмом или с заявкой, а тебе говорят: «Предоставь компромат на Вайнштока с Евлаховым, - и мы дадим тебе нефть!…» Вот это – вымогательство!… Вам ясно?… Это – первое!… А второе…»
Он уже искал, искал взгляд этого господина в тёмно синем-костюме, но тот прятал от него глаза и не поднимал головы…
И Андрей с силой и отчётливо сказал: « А второе… - Я ЛЮДЕЙ НЕ УБИВАЛ!…, – не то что иные прочие!…»
И посмотрел с неприязнью на всё это трио. Все молчали. Глаза у всех были по-прежнему опущены.
Андрей стал подниматься со стула, и господин в тёмно-синем костюме торопливо бросил: «Публикуйте!… - и чуть понизив голос, видя, что успел это сказать, прежде чем ушёл Андрей, повторил, - Публикуйте… где хотите!…»
Это была просьба, или разрешение, или дополнительное условие, - можно было назвать по-разному. И Андрей это понял.
Возможно, что всё было тонко рассчитано, а возможно, что наоборот, эти орлы поняли, что пересолили, - неважно.
Андрей уже почти через плечо ответил: «Это уж моё дело!… Опубликую!… Всего хорошего!…» - и вышел из комнаты.
Прошёл к лифту. Нажал на кнопку.
Лифта не было.
Подождём…
Секунд через пятнадцать из-за угла выкатился Робертус. Глаза у него бегали. И был он неспокоен. Встал рядом. Тоже вызвал лифт. Андрей поглядел на него сверху вниз, и с издевательской усмешкой спросил: «Так из-за этого меня вызывали?…». Робертус нервно пожал плечами, бросил быстрый взгляд: «Ну… Я сам не ожидал… Там, - он поднял палец вверх, - решили по-другому… Я не знал…»
Он почему-то не стал ждать лифта, вдруг сорвался и убежал.
Андрей стоял, усмехаясь.
Тут из-за того же угла появился тёмно-синий господин и встал рядом. Андрей покосился на него, но ничего не сказал.
Подошёл лифт, двери открылись. В лифте уже было человек шесть, - и женщины в том числе. И Андрей, и тёмно-синий господин вошли в кабину. Оказались как раз напротив друг друга. Двери закрылись, лифт тронулся. Андрей несколько секунд рассматривал худощавое лицо визави, и затем ласково спросил: «Что, жила слаба оказалась?…» Тот пожал плечами, коротко глянул Андрею в глаза, и негромко ответил, как бы с расчётом на взаимопонимание: «Да ситуация сейчас не та!…». Андрей фыркнул и покачал головой. На них косились ехавшие в лифте сотрудники.
На первом этаже все вышли. Андрей бросил последний взгляд на тёмно-синего господина, который метров пять шёл рядом, опустив голову, ещё раз фыркнул, и пошёл к раздевалке…
…Он спустился в метро, думая о своём.
А о чём?…
Да о том, что всё что ни делается, всё к лучшему.
Потому что он в душе очень хотел, чтобы эта история стала известна всем.
Потому что в ней, как в капле воды, отразилась система, созданная Борькой.
Потому что потяни эту историю за край, или подними её, как тот ковёр, - и под тем ковром ты найдёшь…
Да всю их поганую Семью найдёшь, - и это он знал точно. И Абрамовича, и Березовского, и самого Борьку с Наиной, и ихнюю Таню, и много-много чего ещё…
Но для этого надо политическую волю… А она то ли есть, то ли нет…
До сих пор непонятно…
Ладно, жизнь покажет… кто есть ху…
Он стоял, ожидая поезда. Народу на станции было немного. Недалеко от него стоял мужчина средних лет. Слегка косился на Андрея. С совершенно бесстрастной физиономией.
Подошёл поезд. Немногочисленные пассажиры вошли в вагоны. Перрон опустел.
Андрей остался.
Остался и мужчина, который стоял метрах в пяти.
Андрей с задумчивой физиономией, прищурив глаза, рассеянно поглядывал на него.
Подошли пассажиры, подошёл поезд.
Вновь все сели. Андрей вновь остался. И мужчина остался.
Андрей не страдал паранойей. Такие вещи его не трогали. Но смеха ради решил пропустить ещё один поезд. Они с тем мужчиной уже открыто глядели друг на друга.
Подошёл поезд, Андрей, ухмыляясь, кивнул мужчине на открывшиеся двери вагона.
Тот бросил последний продолжительный взгляд, и сел в вагон.
Бывает…
2003 г.
Примечание 2010 года. Я ещё раз рекомендую ознакомиться с нижеуказанными материалами. Тогда Вы лучше поймёте, какая мразь Алекперов Вагит Юсуфович.
http://kgscandal1999.narod2.ru/indexkgScand1999_Ch_1.htm (ПЕРВАЯ часть материала «Причины и следствия «киргизского скандала»» 1999 года.)
Примечание. На http://www.skandaly.ru/2004/03/16/причины-и-следствия-киргизского-ск/ и http://www.skandaly.ru/2004/03/17/причины-и-следствия-киргизского-ск-2/
есть краткое (!) содержание именно ПЕРВОЙ части моего материала «Причины и следствия «киргизского скандала»».
http://abakumov999.narod2.ru/indexSIBNEFT.htm (Полный рассказ о визите в НК СИБНЕФТЬ и о разговоре с Сухановым Юрием Евгеньевичем, тогдашним начальником департамента нефтепродуктов НК СИБНЕФТЬ. Ныне г-н Суханов Юрий Евгеньевич – глава НК «СЛАВНЕФТЬ»)
http://kgscandal1999.narod2.ru/Dogov_KMZ.zip (Договоры ГАК «Кыргызгазмунайзат», которые у меня вымогали в НК ЛУКОЙЛ в конце 2000 года.)
http://putinbrat.narod2.ru (О трёх попытках покушения на мою жизнь в 2001 году. Полный рассказ о всех причастных, включая причастного к покушениям «двойника» Путина Потапова. Адреса, контакты, связи, телефоны, фотографии причастных, включая «двойника» («брата») Путина).
http://kgscandal1999.narod2.ru/indexkgScand1999_Ch_2.htm (ВТОРАЯ часть материала «Причины и следствия «киргизского скандала»», - в том числе о последовавших событиях, т.е. о некоторых других отдалённых последствиях «киргизского скандала» 1999 года)
Александр М. Абакумов.
На главную страницу сайта http://abakumov999.narod2.ru